ирфр

Углубление финансового кризиса придало новый импульс идее реформирования мировой валютной системы по формированию единой для всех стран валюты. Множество рассуждений ведется относительно несостоятельности доллара в качестве мировой валюты. Способность евро противостоять давлению кризиса тоже вызывает большие сомнения. В этих условиях многие специалисты полагают, что новая валюта может спасти мировую финансовую систему и послужить основой для ее дальнейшего развития. В качестве таковых предлагаются китайский юань, японская иена, рубль, амеро (возможно, будущая североамериканская денежная единица).

Р. Манделл предложил совместить доллар, евро и иену, чтобы на их основе создать единую мировую валюту. При этом она может быть чисто виртуальной, а на практике легко конвертироваться в одну из составляющих ее валют. Однако такой подход предполагает помимо политической интеграции стран - эмитентов данных валют единую валютную полити-ку, фиксированный курс, унификацию законодательства, общность экономических интересов и прочее, что при существующей разнице в подходах различных государств к валютной и макроэкономической политике и имеющихся между ними противоречиях делает данную идею малореали-зуемой на практике. К тому же вряд ли США будут делать какие-либо шаги или поддерживать меры, которые способны подорвать позиции доллара. В целом Манделл оценивает вероятность появления в ближайшие 5 лет единой мировой валюты в 30%. По его мнению, раз глобальный подход к мировой валюте не срабатывает, можно реализовать идею создания региональных валют: в Азии создать азиатскую валюту, в Африке - африканскую или же создать евразийскую валюту (на территориях ряда европейских и азиатских стран).

С идеей создать новую мировую легитимную валюту под эгидой ООН выступил президент Казахстана Н. Назарбаев. В ее создании, эмиссии и регулировании, по его мнению, должны участвовать все страны. Новая глобальная валюта должна основываться на директивной единой денежной единице расчетов. Назарбаев предлагает включить обсуждение вопроса о единой мировой валюте в повестку дня саммита «большой двадцатки».

Высказываются идеи и о возможном использовании СДР в качестве резервной валюты. Планы МВФ предоставлять национальным экономикам не только экстренные кредиты, но и заняться обычным рефинансированием правительств и центральных банков стран мира свидетельствуют о возмож¬ном движении в сторону трансформации в мировой Центробанк, сравнительно независимый эмиссионный центр, занятый выпуском мировых денег. А на роль последних предлагается существующая валюта МВФ - специальные права заимствования (СДР). Идея монетизации СДР периодически возникает в финансовом мире. Помимо прочего, использование СДР могло бы позволить властям США стремительно девальвировать свою валюту, тем самым существенно сократив реальную стоимость американского долга.

Э. Трумен из Петерсоновского Института международной экономики полагает, что дополнительный выпуск и распределение СДР на сумму 250 млрд дол. 185 странам - членам МВФ может значительно укрепить доверие к предпринимаемым совместным действиям в направлении преодоления кризиса. Более того, он считает, что, получив свою долю, любая из стран может передать ее (целиком или частично) другой стране, например США или Германии, взамен получив кредит в валюте. А поскольку процентная ставка по такому кредиту в настоящее время чисто символическая (около 0,6%), такой вариант получения необходимых на экономические нужды средств для большинства стран Трумен расценивает как весьма привлекательный. Ранее с аналогичной идеей выступал и Дж. Сорос. Решения по такому стратегическому вопросу принимаются в МВФ специальным большинством в 85% голосов. Кроме того, Трумен предлагает со временем перейти к периодическому увеличению квот по мере расширения мировой экономики. По его оценкам, данная мера позволила бы беднейшим странам получить 17 млрд СДР, а другие развивающиеся государства получили бы в общей сложности 80 млрд СДР. Трумен полагает, что, хотя большую долю СДР получат развитые страны, они могут предоставить их нуждающимся странам под номинальный процент. Сорос предлагал богатым странам передать бедным государствам свою делю СДР в целях оказания международной помощи.

По сообщению Reuters, Т. Гейтнер пока публично не одобрил эту идею, в то время как британский премьер подтвердил, что она рассматривается как одна из возможных для обсуждения на саммите. В совместном коммюнике стран БРИК в преддверии саммита также говорится о необходимости распределения СДР в значительном объеме.

Фактически, данные предложения не только консервируют сложившуюся структуру распределения голосов между членами МВФ, но и в перспективе означают растущую зависимость более бедных государств от богатых. Особенно в случае, если первые не смогут вовремя вернуть полученные кредиты, что может привести к дальнейшему вполне предсказуемому перераспределению голосов внутри МВФ опять-таки в пользу известных стран. Кроме того, возникают вопросы относительно реального механизма использования СДР. В итоге для стимулирования экономики эти виртуальные деньги все равно придется менять на настоящие (скорее всего, на те же доллары) для покупки товаров или услуг, что опять-таки создает дополнительный спрос на американскую валюту.

Эксперты предрекают юаню в будущем статус новой мировой резервной валюты. Хотя официальных заявлений от Китая не поступало, КНР, тем не менее, предпринимает определенные шаги в этом направлении. В декабре 2008 г. Китай предложил использовать юань для ведения торговли между странами АСЕАН и китайскими автономными провинциями Гуанси и Юньнань. Кроме того, КНР готова предложить кредиты иностранным импортерам, закупающим китайскую продукцию. При этом импортеры вынуждены использовать юань при расчетах с китайскими компаниями. Китайские банки всячески поощряются в выдаче юаневых кредитов иностранных компаниям. Центробанк КНР договорился с Белоруссией о валютном свопе на 3 года в целях отказа от использования во взаимной торговле долларов и евро. Китай предоставляет 20 млрд юаней (около 2,9 млрд дол.), а Белоруссия - около 8 трлн белорусских рублей. Ранее КНР заключила соглашение о валютном свопе на 180 млрд юаней с Южной Кореей. Таким образом, Китай предпринимает реальные шаги по увеличению объемов торговли в юанях.

По-видимому, мир подходит к осознанию того, что имеющееся противоречие между глобальной экономикой и локальными эмиссионными центрами должно всерьез обсуждаться на международном уровне. Так, Россия предлагает включить в повестку Лондонского саммита вопрос о всемирной валюте или новых «частично глобальных валютах». Однако реализация этих идей требует серьезных договоренностей, в том числе о том, кто будет ее эмитировать, выполнять роль мирового центрального банка, следить за новым денежным обращением. До объединения всех государств в рамках единой валютной политики под руководством единого цен¬трального банка еще очень далеко. Попытки привязать ва¬люты к эталонным единицам вроде золота или доллара США также оказались слишком ограничительными для независимой валютной политики. В настоящее время регионализация и формирование локальных валютных союзов является свое¬образным ответом на долларовую проблему. Глобальная экономика постепенно превращается в мир из нескольких валют.

Идеи регионализма и формирования валютных союзов в качестве потенциально возможного следствия кризиса также получили достаточно широкое распространение. Эксперты полагают, что в Азии наиболее активными сторонниками единой азиатской валюты выступают Япония и Таиланд.

В частности, саммит АСЕАН привлек внимание прежде всего тем, что на нем в рамках подписания плана «Сообщества АСЕАН по экономике» была не только озвучена сама идея расширения и укрепления финансового сотрудничества стран сообщества в целях противодействия внешним кризисным потрясениям, но и состоялось подкрепление ее конкретными мерами. Еще до открытия саммита министры финансов в формате «10 плюс 3» (АСЕАН, Китай, Япония и Корея) договорились о скоординированной программе действий по стабилизации финансово-экономической ситуации в Азии. В соответствии с данной программой размер регионального Фонда валютных резервов будет увеличен с прежних 80 до 120 млрд дол.

Формирование подобного регионального фонда взамен действовавшей до сих пор системы валютных свопов направлено на оказание помощи любому участнику механизма «10 плюс 3» для решения текущих проблем во время кризиса, и прежде всего данная мера призвана защитить валюты стран-участниц от кризиса и способствовать оказанию помощи раз-вивающимся государствам Азии в случае экстренной необходимости. До следующего саммита в мае текущего года стороны должны достичь единства по вопросам, связанным с долей каждой страны в указанном фонде, а также по условиям кредитования отдельных стран. Предполагается, что 80% средств будут предоставлены Китаем, Японией и Кореей. Кроме того, планируется создание независимой региональной структуры по мониторингу экономической ситуации в целях укрепления соответствующих возможностей региона.

С учетом того, что совокупный объем ВВП стран формата «10 плюс 3» составляет примерно 9 трлн дол., или 16% мировой экономики, а совокупный объем валютных резервов - порядка 3,6 трлн дол., или более половины мировых резервов, разработка и принятие согласованных мер в финансово-экономической области будут играть важную роль в стабилизации регионального финансового рынка, а также создадут основу для скоординированных действий в периоды экономических потрясений.

Фактически данные меры можно рассматривать как реальные шаги на пути создания полноценного азиатского валютного союза. Начинает формироваться сильный финансовый центр во главе с Китаем, Японией и Южной Кореей. В данном случае можно говорить и о реализации идеи «Азиатского МВФ». Так, по мнению бывшего министра финансов Японии Масахиро Каваи, Азия нуждается в собственном валютном фонде в целях защиты экономики стран региона от оттока капитала и спекулятивных атак на валюту. Он рассматривает создание общего валютного пула в размере 120 млрд дол. как важный шаг в направлении создания азиатской версии МВФ. Возвращение к обсуждению идеи возможного создания Азиатского валютного фонда, в свое время предложенной Японией в ходе азиатского валютного кризиса 1990-х гг., в настоящее время актуально как никогда ранее. В тот период это предложение было негативно встречено со стороны США, опасавшихся усиления влияния Японии в регионе. Китай в тот период также не поддержал эту идею.

Однако в преддверии саммита «большой двадцатки» КНР открыто выражает недовольство тем, что МВФ чересчур активно навязывает развивающимся государствам свои методы управления экономикой, в то время как сам Фонд слишком поздно обратил внимание мирового сообщества на проблемы развитых стран, особенно США. Специалисты полагают, что мнение Китая относительно «азиатского МВФ» может кардинально измениться.

В январе 2009 г. МВФ опубликовал результаты исследования «Блок иены или блок юаня: анализ валютных соглашений в Восточной Азии», в котором оценивались перспективы двух валют в качестве возможной основы для формирования азиатской валютной зоны. Эксперты Фонда пришли к выводу, что валютная интеграция с Китаем более выгодна экономикам региона, чем интеграция с Японией или США. Несмотря на то что Япония доминирует в экономике Азии, китайский юань выглядит все более привлекательной якорной валютой в свете растущей доли КНР в региональной торговле.

По мере развития кризиса тенденция локализации межгосударственных валютных фондов начинает обретать все более конкретные очертания. Помимо упомянутых выше азиатских стран в формате «10 плюс 3», о создании межгосударственного антикризисного фонда в размере 10 млрд дол. договорились страны - участницы ЕврАзЭС. Периодически реанимируется идея создания динара Персидского залива. Введение единой валюты неоднократно обсуждали лидеры стран Южной Америки. Предположения о возможном создании Североамериканского Союза и о введении единой валюты в этом регионе также периодически появляются в СМИ.

Автор статьи: www.irfor.ru