Поскольку стабильность ведущих мировых валют - под большим знаком вопроса,  каждая страна, оказавшаяся в зависимости от непредвиденных колебаний денежных единиц, старается найти свои пути выхода из создавшейся ситуации. Причем некоторые – достаточно амбициозные. Так, накануне нового года, главы шести арабских стран, входящих в Совет сотрудничества государств Персидского залива, одобрили соглашение о создании Единого валютного союза. Хотя назвать решение скоропалительным нельзя, так как переговоры длились более шести лет. Кризис только ускорил процесс учреждения данного альянса, и многие разногласия, возникшие еще в 2002-м, сгладились под давлением нелицеприятных событий в мировой экономике. Необходимость совместных действий обусловлена, в первую очередь, тем, что сегодня практически все страны Персидского залива сохраняют жесткую привязку к доллару, и одна из основных целей, оправдывающих создание нового союза, – потребность возникновения в «их плоскости» еще одной полноценной резервной валюты. Плюс ко всему, денежная кооперация могла бы расширить свободную торговлю, как в показательном случае с еврозоной.

Европейская валюта была введена для безналичных расчетов 1 января 1999 г.. Тогда в эксперименте приняли участие 11 стран — Австрия, Бельгия, Финляндия, Франция, Германия, Ирландия, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия и Испания. Позднее к еврозоне присоединились Кипр, Греция, Мальта, Словения, Словакия. По мнению экономистов и экспертов, за 10 лет евро вполне доказало свою состоятельность, и авторитет общеевропейской валюты еще более укрепился во время мирового финансового кризиса. Хотя уверенности в том, что эффект от введения динара станет столь же благотворным, как и от евро, пока нет. Ведь спецификой западноевропейских стран остается намного больший товарооборот как бы «внутри себя», друг с другом, чем с остальным миром. А вот страны Залива, в большинстве своем, – экспортоориентированны, и внутренний обмен товара составляет лишь 10%. Зато у них есть преимущество, компенсирующее многое другое: на государства региона приходится половина всех разведанных запасов нефти в мире и 40% общемирового экспорта. По различным оценкам, общие валютные резервы и госинвестфорды стран Персидского залива достигают суммы в 2 трлн долларов. Возможно, к проекту присоединится и Иран. Поэтому финансовую мощь будущего союза сложно переоценить.

Министры финансов государств, входящих в ССАГПЗ, определили 2010 год как период для долгожданного введения общей валюты. Однако и эксперты, и сами представители стран не исключают, что уложиться « в срок» они не успеют. И хотя коренная перестройка не потребуется  (в этих государствах уже есть необходимое законодательство и единые нормы регулирования финансовых рынков), существует одно «но», которое может существенно разладить планы на будущее. Это - «неравные» инфляционные процессы. Ведь, несмотря на то, что для успешной валютной интеграции ССАГПЗ установил средний показатель на уровне 6,9%, разница инфляционных показателей в странах Персидского Залива может воспрепятствовать реализации самой идеи валютного объединения. И даже мощное “нефтяное обеспечение” значительно ускорить процесс не сможет . Однако он по-прежнему является стратегической целью для стран Персидского залива, а первоочередной задачей – устранение инфляционного разрыва. Помимо этого, власти «шестерки» должны сойтись в учетных ставках, дефиците бюджетов, золотовалютных резервах, сохраняя при этом привязанность национальных валют к привычному доллару. Правительства стран региона обещают усилить свое влияние на финансовый сектор и направить дополнительные капиталы в местные инвестиционные фонды, увеличить депозитные вклады в местных банках и координировать финансовую политику в интересах сохранения высокого уровня ликвидности на финансовых рынках.

Впрочем, утверждать, что регион таким образом будет изолирован от глобального кризиса, недальновидно. Аналитики МВФ предполагают, что замедление глобального экономического роста, сопровождаемое падением цены на нефть, приведет к снижению темпов экономического развития в Персидском заливе, а темпы роста ВВП в 2009 г снизятся до 6,6% по сравнению с 7,1% в 2008 г. В условный «позитив» можно поставить только то, что несмотря на замедление темпов экономического роста и ужесточения условий на кредитном рынке, экономики залива и финансовые системы не столкнуться с системными рисками. Банковские секторы в регионе остаются достаточно сильными, демонстрируя продолжающиеся улучшения в базовых показателях и усиления банковской дисциплины. Впрочем, многие экономисты убеждены, что для успешной валютной интеграции в Персидском заливе гораздо важнее наличие политической воли, а уж с инфляцией власти как-нибудь совладают. И если начало обращения новой валюты не будет положено в срок, то не позднее, чем в 2012–2015 годах она все же начнет функционировать. На первом этапе единая валюта Залива, пока условно названная “халиджи” или «динар Залива», могла бы быть привязана к доллару США – считают ее предполагаемые «родители», а затем - к корзине валют (доллар 45%, евро 30%, иена 20%, фунт стерлингов 5%). Насколько это реально – опять же, вопрос времени.

Идеи единых денежных единиц вынашивают и другие страны мира. Вслед за странами Европы и Персидского залива создать единую валютную зону решили в Южной Америке. Государства - участники Боливарианской альтернативы для Америки договорились сформировать региональную денежную систему с общей валютой под названием сукре, , отказавшись от расчетов между собой в долларах. Правда, пока что ее существование предполагается только в электронном виде. Хотя не исключено, что если этот эксперимент будет удачным, позднее новая валюта сможет стать реальной. Впрочем, пока что дата перехода участников ALBA на независимую денежную единицу пока неизвестна, а, значит, носит весьма умозрительный характер.  Кроме того, довольно давно ходят слухи о том, что свою валюту собираются объединить Новая Зеландия и Австралия, а также Белоруссия и Россия. В 2005 году африканские государства также имели намерения к 2016-му обзавестись единым “афро”, объединяющим 14 стран. И хоть пока эти намерения не подкреплены конкретными действиями,  очевидна тенденция: страны мира начали искать спасения в создании региональных альянсов и введении собственных денежных единиц, тем самым высказав недоверие к общепринятым валютам – в первую очередь, доллару. Если все заявленные планы будут реализованы, то через десять лет в мире станет на несколько десятков валют меньше.

Вопрос в том, допустит ли США такой поворот событий. Ведь, несмотря на прогрессирующий кризис, она все еще остается весьма мощным игроком со своими, вполне прагматичными интересами. И ее позиция будет сильна до тех пор, пока мир будет покупать у федерального казначейства давно ничем не обеспеченные «зеленые бумажки». Имея свои рычаги влияния в виде различных госзаймов, она приложит все усилия, чтоб усмирить «нерадивых». Тем более, что «нарисовать» новые купюры – вовсе не значит обеспечить их полноценное вхождение в мировой рынок и функционирование на уровне «давно состоявшихся», хотя и несколько разочаровывающих нас в последнее время,  валют…

Анастасия Дашинская