Тенденции внутриполитической жизни Ирана

Особое место Ирана в мировой политической системе, основывающееся на тысячелетней истории и культуре, исключает формирование экспертных заключений, без глубокого вживания в иранскую цивилизацию, современное иранское общество. Представленное в данной статье мнение, основывается скорее на общих системных закономерностях, нежели знании специфики Исламской республики Иран. Речь идет о взгляде на внутриполитические процессы в Иране не ираниста, но эксперта, занимающегося сложными системами. Широко используемый в междисциплинарных исследованиях взгляд со стороны, проекция, выстроенная из другой точки, порой позволяет увидеть закономерности, которые трудно разглядеть узкому специалисту, полностью погруженному в предмет исследования.

С системной точки зрения безусловный интерес представляют возможные кардинальные изменения в политической системе Ирана. Речь идет о заявленной высшим духовным лидером Ирана аятоллой Хаманеи возможности перехода Ирана от президентской формы управления к парламентской. Оценивая последствия такой реформы нельзя упускать из виду, что иранское общество и ее политическая система крайне многообразны. Иран состоит из множество разнородные элементов, полюсов и центров силы, объединенных как в иерархические структуры с жестким управлением, так и сетевые, управляемые скорее через влияние и традицию. Иран и его политическая система выстроены на множестве балансов и противовесов, что позволяет ему поддерживать равновесие на различных уровнях и сферах. Результатом сложности и многообразия иранского общества, сочетание различных методов управления, опирающихся как на методы принуждения и насилия, так и достижения консенсуса и убеждение, становится гибкость и адаптабельность элиты в тактических вопросах и последовательность и жесткость в стратегических, что делает маловероятным быстрые и тем более революционные изменения и шаги. Какая-либо идея, начинание или реформа, перед тем как быть инициированной, достаточно долго обсуждается в обществе, позволяя участникам дискуссии понять, каким образом возможные изменения скажутся на них. Сказанное выше справедливо и для предлагаемой конституционной реформы, вызвавшей бурные дебаты в иранской элите. Разворачивающийся в настоящее время дискурс позволяет как элите в целом, так и отдельным полюсам силы понять, каким образом будет выстроен баланс в новой политической системе, и какое они могут занять в нем место.

Явные, лежащие на поверхности причины предлагаемой реформы выглядят очевидными и могут быть связаны с борьбой, разворачивающейся между двумя большими полюсами силы, которые условно можно назвать религиозным (духовным) и государственным. В первый, наиболее влиятельный и концентрирующий в своих руках всю полноту власти, входят религиозные деятели Ирана во главе с Хаманеи. Соединяя в себе духовную и политическую власть религиозный полюс является де-факто и де-юре базисом политической системы Ирана, как исламского государства. Мощь данного полюса опирается на Ислам, духовенство и соответствующие институты. Ядром служит «старая гвардия», — лидеры, принимавшие непосредственное участие в исламской революции. За прошедшие десятилетия Иран превратился в динамично развивающееся и молодое государство, что не могло не привести к росту влияния другого полюса, связанного не столько с духовной властью, сколько государством и государственной жизнью. Олицетворением данного полюса можно считать президентскую ветвь власти и Президента, опирающегося не столько на духовный авторитет, сколько на государственную машину. Становление нового полюса силы не могло не привести к политической борьбе во всем ее многообразии. Борьба за власть и интрига, достижение и удержание власти – сегодня, сейчас — неотъемлемый элемент того, что принято называть политической жизнью общества (politics).

Читайте также  ФРС (ЦУП): приватизация Гольфстрима

Сложившийся баланс сил может быть нарушен естественной сменой поколений. Религиозный полюс силы постепенно покидают непосредственные участники революции, являющиеся, как личности, важнейшим элементом системы власти. Духовный полюс силы, выстроенный, в том числе, на харизме и личной власти, оказывается уязвим перед неизбежными переменами, которые разворачиваются на фоне столь же естественного усиления государственного полюса. Иран сегодня способен ставить и решать такие организационно и технологически сложные задачи как освоение космоса, овладение ядерной энергией. Успехи иранской государственности становятся манифестацией не только мощи иранского государства, но и его аппарата.

Таким образом можно говорить о естественных ножницах в динамике взаимоотношений духовного полюса силы и государственного. Рано или поздно баланс власти и влияния от духовного полюса, будет смещаться в сторону государственного, так как в состав первого будут входить личности, легитимность которых опирается на круги духовенства. Фактор непосредственного участия в революции естественным образом сойдет на нет. Это не может не усилить государственный полюс и власть всенародно избранного Президента, легитимность которого опирается на всенародные выборы и мандат всего народа. Развитие данного процесса, в конечном счете, может привести к победе государственного мышления и тем самым размыванию исламского характера и сущности иранского общества. В недавней политической истории подобные процессы имели место при переходе Советского Союза от концепции «мировой революции» к «построению социализма в отдельно взятой стране». Понимание логики процесса толкает Хаманеи к выбору радикального сценария – отказу от президентской ветви власти, что безусловно ослабит государственный полюс и позволит духовному сохранить всю полноту власти.

Однако помимо политической борьбы в предлагаемых реформах, безусловно, присутствует и политика (policy), то есть отклик на долгосрочные тренды и стратегия. Чтобы понять какая именно, необходимо помнить, что взгляд на Иран сквозь призму европейской (западной) политической мысли является не совсем корректным. Мировая политическая система выстроена на секулярном базисе, что не соответствует социальным и политическим реалиям Ирана, как исламского государства. Для Ирана различение, проведение границы между религиозным и политическим неправомерно. Существование чисто политических или государственных механизмов управления является невозможным, так как иранское общество — это религиозное общество.

Читайте также  Запад–Россия: управляемая катастрофа

Попытки перенести всю тяжесть власти на государственный полюс сделает политическую систему Ирана более уязвимой. Государственная машина Ирана и президентская форма управления, в состоянии осуществлять оперативное управление обществом, ставить и решать тактические задачи, но, скорее всего, будут не в состоянии справиться со стратегическими вызовами и угрозами. Сущность иранского общества исключает принятие и тем более реализацию решений, которые не зиждутся на религиозной основе, — сфера, которая является прерогативой духовного полюса силы. В пользу такого вывода говорит исторический опыт Ирана и ирано-иракская война, когда президентская власть оказалась не в состоянии мобилизовать народ для всенародной войны. Общенародная мобилизация проводилась духовыми и религиозными лидерами страны, которые взяли на себя всю тяжесть принятие и реализации решений, подхватив не справляющуюся с тяжестью и ответственностью исполнительную власть. В условиях надвигающегося и, возможно, неизбежного жесткого противоборства с несравненно более сильным, чем Ирак, противником, элита Ирана и ее духовный полюс власти задумываются о формировании отклика. Так как система кризисного управления обществом в угрожаемый период и военное время замыкается на религиозных лидеров и духовный полюс власти, трансформация политической системы Ирана, имеет целью привести ее в соответствие с реалиями турбулентного 21 века. Данный шаг позволит уменьшить время принятия решений в условиях широкомасштабного кризиса или войны.

Таким образом, разворачивающаяся дискуссия вокруг возможной конституционной реформы позволяет элите оценить, насколько велика внешняя угроза. Если будет признано, что война неизбежна, Иран может пойти на отказ от президентской системы и сосредоточения всей полноты религиозной, политической и исполнительной власти в одних руках. Шаг, который позволит политической системе Ирана стать более жесткой и быстрой. Способность организовать такой дискурс в обществе, наличие политической борьбы, результатом которой становится консенсус или компромисс, в создании которого участвовали все заинтересованные стороны, безусловно является сильной стороной элиты Ирана. Такой подход к подготовке отклика на критически важные вызовы и угрозы следует признать эффективными и повторяющим по форме (но не содержанию) систему формирования и принятия решений западной политической элитой.

Читайте также  Европейский кризис в зеркале конспирологии

Однако внесение кардинальных изменений в политическую и государственную систему Ирана несет с собой дополнительные риски, связанные с переходным периодом, неизбежной борьбой между полюсами власти, формированием новых правил игры. Пока проект из теории не станет реальностью, идет дискуссия и внутриполитическая борьба, иранская государственность становится более уязвимой, что может послужить дополнительными стимулом для дальнейшей эскалации напряженности вокруг Ирана. «Коней на переправе не меняют» и проблема в данном случае заключается в том, что не Иран решает, где он находится – на переправе или на берегу. Внешнеполитический контекст вокруг Ирана сегодня формируется мировым сообществом и в первую очередь Западом, но не Ираном. Оценив ситуацию как контролируемую, позволяющую приступить к трансформации системы государственной власти, — решившись на «переходный период» и «перестройку», иранская элита может оказаться в условиях широкомасштабного кризиса, без устоявшейся системы кризисного управления.

Таким образом, иранская элита стоит перед дилеммой и ответственным выбором, требующим тонкой и координированной политики, стратегии и тактики. С одной стороны, начало конституционных реформ и переходный период делают Иран более уязвимым. Учитывая сложность и многообразие иранского общества, переходные процессы могут продолжаться достаточно долго. С другой стороны, отказ от реформ несет с собой опасность дестабилизации страны, если Запад перейдет к военно-политическим шагам и будут нужны быстрые и решительные шаги и решения. Рост напряженности вокруг Ирана требует перехода к более жесткой системе управления обществом, способной обеспечить быструю мобилизацию и переход к предвоенному и военному времени. Более того, неспособность быстро сформировать адекватный отклик, углубление дестабилизации, может послужить дополнительным аргументом и поводом для раскручивания спирали напряженности и переходу к активным шагам уже военно-политического характера. Сценарий, который в различных формах можно наблюдать на примере продолжающейся «Арабской весны». При этом точку, в которой необходимо сделать выбор невозможно бесконечно откладывать, так как время является критичным ресурсом, вследствие как внешнеполитических, так и внутриполитических факторов. Начинать реформы или отложить? Оба решения несут с собой политические, военные и прочие риски, а принятие решения требует авторитета и опыта, которым обладает Хаманеи, как Рахбар иранского народа.

Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru